Мир изменяется, и в результате этих изменений идея семьи как социального института оказывается под угрозой вырождения. Церковь в целом и каждый из нас по отдельности сталкивается с вызовами века сего, на которые надобно было бы и ответить: убедительно и всесторонне, в полном согласии со Священным Писании и непременно в Традиции Святых Отцов. И вот сегодня мы собрались здесь, чтобы обсудить тему проблемной или кризисной семьи. Эта тема является профильной для целого ряда специалистов, и сейчас мы ее обсуждаем в кругу школьных учителей. Низкий вам поклон, дорогие наставники, за то, что вы здесь…
Я начну с метафоры… Все мы знаем, что нельзя выключить тьму – можно только включить свет. Нельзя «забрать» у человека заблуждение или незнание – можно только сообщить ему правду и поделиться с ним знанием. Так и с проблемами современной семьи: наша повестка должна быть прежде всего сформулирована не как борьба против чего-то, а как борьба за что-то. Избавиться от проблем современной семьи – хоть в какой-то степени – можно только развивая позитивную программу какого-то семейного идеала. Поскольку я православный священник, то я ожидаемо напомню Вам о православном идеале семьи, а моя соратница Екатерина Александровна Бутрим перейдет к собственно описанию проблем семьи и поделится имеющимся опытом их решения как в границах своей волонтерской практики в Преображенском приходе а.г. Раков, так и в более широком диапазоне своей юридической практики в целом.
«Малая Церковь как идеал семьи» – такова тема моего доклада.
Библия говорит: «И сказал Бог: сотворим человека (в единственном числе) по образу Нашему [и] по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, [и над зверями,] и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. И сотворил Бог человека (единственное число)… мужчину и женщину сотворил их (множественное число относится к единственному числу – человек) (Быт. 1, 26-27)». Сначала Библия говорит о сотворении Человека – не двух существ мужского или женского пола, а пока только одного лица. До сотворения женщины человек-адам – сочетает в себе возможности мужского и женского начала, но при этом не является андрогином в том смысле, в котором это слово употреблялось в античной мифологии («Пир» Платона, например). Как сейчас человек носит в себе гормоны в том числе и противоположного пола, не относясь к нему, так и первый человек, сочетая мужское и женское, не был существом половым, о чем нас предостерегал еще блаженный Августин. Только в какой-то последующий момент особым творческим актом Бога женское начало извлекается из Человека и ипостазируется в качестве отдельного существа – женщины. По сути, в результате творения женщины двух людей не становится, а остается один человек-адам в двух ипостасях – поэтому отцы и говорили, что изначальное единство мужчины и женщины является прообразом Пресвятой Троицы. Но почему Бог сразу не сотворил мужчину и женщину?
По словам св. Иринея Лионского: «Бог мог бы с самого начала дать человеку полноту, но человек не смог бы воспринять ее, так как был всего лишь младенцем». Поэтому и св. Иоанн Златоуст говорит о том, как в начале в человеке были заложены все возможности и как постепенно, по мере того как он созревал, в нем начали проявляться несовместимые в одном существе и мужские и женские свойства. И когда он дошел до зрелости, Бог их разделил… Пол – не результат деградации, а следствие прогресса развития человека сообразно Божественному идеалу, в котором однажды человек осознал, что его одиночество исчерпало себя и нуждается.
«Не хорошо быть человеку одному» (Быт.2:18) – это говорит Господь, и с этим, видимо, согласен человек. Таким образом, в библейском понимании брак и семья представляют собой изначальную идеальную форму «соборного» бытия, к которому человек призван Самим Творцом: человек как личность во всей полноте реализуется не в одиночку, но в духовном единстве как с Богом, так и с ближним. Мы видим, что пара Адама и Евы является не только первой семьей, но и первым обществом и даже первой Церковью: семья, общество и Церковь имеют общую райскую этимологию – и Слово Божье говорит, что это «хорошо весьма» (Быт. 1:27–31).
Бог, т. о., желает, чтобы мужчины и женщины создавали семьи, «плодились и размножались», пребывая в единстве с Ним и друг с другом посредством Им же дарованной божественной благодати и любви. (Быт. 1:27; 2:21–24). В новом Завете Господь Иисус также благословил брак, в котором «двое становятся одной плотью»: вспомним, что именно на браке в Кане галилейской Господь сотворил Свое первое чудо, претворив воду в вино (Быт. 2:24; Ин. 2:1–11). И само по себе это чудо весьма прообразовательно: брак есть превращение чего-то пустого и безвкусного, в нечто драгоценное и изысканное. Я, как человек женатый, думаю, что речь идет о жизни…
Господь через Свою Церковь обновляет цели брака: а) конечно, это чадородие – естественное воспроизводство себе подобных с целью «наследовать землю», б) взаимное общение и любовь в рамках непрестанного личностного роста и реализации Образа и Подобия Бога, б) совместное ведение хозяйства – как преодоление тягот этой жизни, так и сопричастность в её радостях: в) и, пожалуй, самое главное, взаимное вспомоществование ко спасению (профилактика блуда, уныния, одиночества и исправление всех прочих недостатков). «Супружество и слабого делает вдвое сильнее… Общие заботы супругов облегчают для них скорби, и общие радости восхищают обоих», – учит нас святитель Григорий Богослов.
Господь Иисус Христос отменил неограниченную практику развода, распространенную в Ветхом Завете из-за «жестокосердия» людей и являвшуюся результатом отношения к женщине как к заменяемой вещи, тем самым настаивая на исключительной важности брака (Мк. 10:2–9, Мф. 19:3–12). Господь даже учил о том, что не только прелюбодеяние «в реале», но и даже блудные вожделения в помыслах – уже прелюбодеяние (ср.: Мф. 5:27–30), а значит и измена истинному браку. Ученики, выслушав такие исключительные требования Спасителя к браку, отчаянно восклицают: «Если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться. Он же сказал им: не все вмещают слово сие, но кому дано, ибо есть скопцы, которые из чрева матернего родились так; и есть скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит» (Мф.19:3-11).
Профессор МДАиС Муретов М.Д. предлагает интересное толкование сего места. Он полагает, что слова «учение сие», которое вмещается не всеми, относятся в первую очередь не к безбрачию, как считает большинство толкователей, а именно к браку, и, соответственно, слова Христа о самоскопцах он относит не только к безбрачию, но и к браку также. Скопчество ради Царствия – это путь самоограничения и удаления от скверны (см. Мф.5.29-30, Мк.9.47), т.е. это также и путь брачующихся. И в первую очередь брачующихся – ведь они не одни, и от духовного здравия одного из них зависит здравие другого. Если так, то общую мысль Христа нужно понимать так: «Не можете и не хотите жить в браке по-человечески? Не готовы к самоограничению и к самопожертвованию? Тогда даже и не пробуйте! Не мучьте ни себя, ни избранника\цу». Нельзя к женщине относиться по принципу «try & buy» – как к товару, как к вещи, купленной за определённую цену, возврат которой продавцу должен совершаться с учетом обоюдных интересов. Повестка сегодняшнего дня заставляет нас это «нельзя» отнести и к аналогичному отношению женщины к мужчине – приняв во внимание факт, что женщины сегодня значительно чаще первыми подают на развод
.
В этом же ключе, кстати, М.Д.Муретов толкует и образ «девственников» Апокалипсиса, о которых говорится, что это «те, которые не осквернились с женами, ибо они девственники; это те, которые следует за Агнцем, куда бы Он ни пошел» (Апок.14:3-5). Осквернение профессор понимает не только как телесное, но и сердечное, то есть как греховную похоть, которая оскверняет человека вне зависимости от его семейного положения, и он считает, что эти девственники могут быть как женатыми, так и неженатыми. «Разуметь одних только неженатых девственников неудобно потому, что тогда придется приписать апокалиптику взгляд на брак, не исключая и христианского, как на скверну, что не соответствует Иоан.2:1-11, Евр.13:4». Брак – это не «осквернение с женами»! Муретов подчеркивает, что осквернение, т.е. похоть отсутствует в девственном, т.е., в праведном христианском браке. Заслуживает внимания, что и Златоуст с понятием девства не всегда соединяет понятие безбрачия: «Павел, давая определение девству, назвал девою не ту, которая не знает брака и свободна от сожительства с мужем, но ту, которая печется о Господнем». Св. Григорий Богослов считает, что вступающий в супружескую союз нисколько не теряет чистоты и невинности: «если ты еще не сопрягся плотию, не страшись совершения; ты чист и по вступлении в брак».
Тем не менее, в последующем апостолы Христа точно повторяют учение своего Учителя, уподобляя уникальный брак между одним мужчиной и одной женщиной союзу между Христом и Его Церковью, которые есть само Тело Господа и Его невеста (Еф. 5:21–33; 2Кор. 11:2). Апостолы восхваляют как «волю Божью» воздержание от половой распущенности и умение создавать браки «в святости и чести, а не в страсти похотения, как язычники, не знающие Бога» – т.е., просто плотская и душевная любовь, просто стремление к приобретению потомства и земному благополучию сами по себе не суть подлинное основание брака. Тот, кто пренебрегает этим [учением], «непокорен не человеку, но Богу, Который и дал Духа Своего Святого» истинно верующим (1Фес. 4:3–8).
Апостол Павел говорит, что брак – это «великая тайна» (Еф. 5:32), и не только потому, что какая-то часть вопроса о сущности брака (допустим!) коренится в пока еще неразгаданных вопросах физиологии или психологии человека, а потому, что эта тайна не только подобна по своей сути тайне Церкви, а именно является самой тайной Церкви; поскольку семья – и есть, по слову свт. Иоанна Златоуста, Малая Церковь, или, по слову Климента Александрийского, дом Господень, и для описания сущности семьи нам принципиально недостаточно возможностей материалистической науки. Это поле именно сакраментологии – догматического учения Церкви о Таинствах. Рациональная непостижимость Таинства Брака, среди прочего, это нечто от рациональной непостижимости тайны Троицы и тайны богочеловеческой природы Церкви Христовой, которая есть Его Тело. Поэтому в Библии и святоотеческой литературе брак между мужчиной и женщиной является наиболее часто используемым образом для описания отношений Бога со Своим Народом: а) в Ветхом Завете, где Господь является «мужем», а Израиль – Его «женой», (и часто – неверной); б) в Новом Завете, где эсхатологический союз между Господом и спасенной частью человечества в Царстве Божьем уподобляется браку (Откр. 21–22). Основы Социальной Концепции РПЦ говорят так: «Особая внутренняя близость семьи и Церкви видна уже из того, что в Священном Писании Христос говорит о Себе как о женихе (Мф.9:15:25, 1–13; Лк.12:35–36), а Церковь изображается в качестве Его жены и невесты (Еф.5:24; Откр.21:9)».
Еще раз подчеркну красным: тайна брака (а значит и его смысл) раскрывает себя в отношениях Христа и Его Церкви. Т.е., нельзя сущность брака сводить к материальным вопросам даже при полном осознании значимости и резонности этих вопросов. В древности брак на самом деле выполнял не только (и не столько) духовную, но и материальную функцию, помогая решать людям те или иные проблемы (например, отстаивание своей «собственности» на супруга перед возможными притязаниями, воспитание и забота о потомстве, наследование имущества и привилегий, обработка земли и охрана своей территории), но в наше время понимаемый таким образом брак сам становится проблемой, осознание чего и приводит к массовому отказу от традиционного брака в пользу гражданских сожительств или гостевых отношений.
Можно даже согласиться с тем, что при потере метафизического духовного смысла (тайны по отношению ко Христу и Его Церкви, его спасительной роли) брак в нынешней ситуации рискует потерять смысл вообще: если человеку не нужно спасение, то зачем ему брак, который есть прежде всего способ спасения? Ведь иначе брак, как лишнее обязательство, не помогает (т.е., не является утилитой), а мешает. Если смысл брака в чадородии, так иногда именно в браке ввиду бесплодия одного из супругов чадородие и невозможно; если смысл в материальной выгоде, то ее часто нет: поля обрабатывать не нужно, а если и нужно, то решающим фактором является не количество рабочих рук в семье, а доступ к технологиям; охранять свою территорию от других кланов и семей не нужно; для того, чтобы получить возможность секса, в том числе и бесплатного, штамп в паспорте не нужен, а если штамп и есть, то совсем не факт, что от этого секс будет «лучше»… Т.е., парадоксально, но брак без своей духовной задачи, в секулярном постиндустриальном обществе может превратиться не только во что-то бессмысленное, но даже во что-то «антисмысловое» – в противоположность изначальному своему предназначению (как попытки найти смысл огнетушителя во время наводнения).
Однако «рождение детей в браке – это «наследие» и «награда» от Господа, благословение Божье (ср.: Пс. 127:3). Это естественный результат супружеского брачного соития, являющегося проявлением священного союза, посредством которого, Сам Бог соединяет их вместе в «одну плоть» (Быт. 1–2; Мф. 19; Мк. 10; Еф. 5 и др.). В Основах Социальной Концепции РПЦ имеется замечательная подборка цитат по этой теме из святоотеческого наследия. «Вот наследие от Господа: дети; награда от Него – плод чрева», – восклицает Псалмопевец (Пс.126:3). О спасительности чадородия учил апостол Павел (1Тим.2:13) (…) «Дети – не случайное приобретение, мы отвечаем за их спасение… Нерадение о детях – больший из всех грехов, он приводит к крайнему нечестию… Нам нет извинения, если дети у нас развращены», – наставляет святитель Иоанн Златоуст. Преподобный Ефрем Сирин учит: «Блажен, кто воспитывает детей богоугодно». «Истинный отец не тот, который родил, но тот, который хорошо воспитал и научил», – пишет святитель Тихон Задонский. «Родители главным образом ответственны за воспитание своих детей и вину за дурное воспитание их никому не могут приписывать, кроме себя», – проповедовал священномученик Владимир, митрополит Киевский».
Я бы так подытожил это. Господь говорит: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою?» (Мф.16:26). В свете значений этих слов мы можем сказать и следующее: «Какая польза человеку, если он стал успешным бизнесменом, ученым, педагогом, человеком искусства, мастером, политиком, священником, – да кем угодно! – а детей своих не воспитал? Как это оправдает то состояние, в котором они находятся? Участь нерадивых родителей напоминает участь ветхозаветного первосвященника и судьи Израиля Илия, о сыновьях которого сказано, что они «люди негодные; они не знали Господа» (1Цар. 2:12), несмотря на то, что сами были священниками. За это к Илию, который лично, как бы мы сказали сегодня, многого достиг и, возможно, сам был «хорошим человеком», был послан пророк, возвестивший грядущее наказание, которое и случилось. Во время одной из битв с филистимлянами израильтяне взяли с собой Ковчег Завета, при котором были сыновья Илия. Однако Израиль потерпел сокрушительное поражение, оба сына Илия погибли, а Ковчег – главная святыня Израиля – попал в руки врагов. Узнав об этом, Илий упал со своего трона, сломал позвоночник и умер…
Рождение детей само по себе не является единственной целью брака, но брак без желания иметь, растить и воспитывать детей вступает в противоречие со смыслом даже самого чинопоследования Таинства Венчания. Аналогично: совместное проживание супругов тоже не является единственной целью брака, но при отсутствии такового брак рискует стать фиктивным (т.е., недействительным), хоть этот риск и не абсолютен. Поэтому тема брака (супружничества) с неизбежностью оборачивается темой семьи – расширяя себя до осознания необходимости включения в свою реальность третьих лиц – родных и приемных детей (а также престарелых или больных родителей, иногда и прочих родсвенников).
Искупление делает нас детьми Бога, а через это – и наследниками Его Царства. Это же естественно, когда дети наследуют имение своего отца! «Люди созданы и спасены, чтобы быть детьми Божьими, сыновьями Отца во Христе Единородном Сыне, посредством пребывающего в них Святого Духа (Лк. 3:38; Ин. 1:12; Рим. 8:14–17; Гал. 4:1–7). С Богом, как нашим Отцом во Христе и Духом, небесный Иерусалим, уже присутствующий здесь с нами в Церкви Христа, есть «матерь всем нам» (Гал.4:26; Откр.21:2–10)». В сете этого логичным видится и известная максима св. Киприана Карфагенского, которая гласит, если упрощенно, «Кому Церковь не мать, тому и Бог не Отец». Поскольку каждое отцовство имеет свои источник в Отцовстве Бога (Еф. 3:14), отцы (вместе с матерями) призваны являть и обнаруживать через себя Божье присутствие в своей любви и заботе о детях (и родителях). Родители должны соответсвовать заповеданному их детям почтению.
В Ветхом Завете сказано: «Кто жалеет розги своей, тот ненавидит сына; а кто любит, тот с детства наказывает его» (Прит.13:25). Но апостол Павел призывает отказаться от такого упрощенного и анахронистичного видения воспитания и пишет: «Отцы, не раздражайте (от παροργίζω – гневить, раздражать в том числе и в смысле «оказывать воздействие») детей ваших, но воспитывайте их в учении и наставлении Господнем» (Еф.6:4), и в другом месте: «Отцы, не раздражайте детей ваших, дабы они не унывали» (Кол.3:21). Что может «раздражать» больше насилия? Насилие порождает сначала гнев и раздражительность, а потом – обиды, уныние и безразличие, в том числе и к самим родителям. Иногда это откликается и отсроченным обратным насилием – когда повзрослевшие дети начинают поднимать руку на родителей или вымещать приобретенные комплексы на своих детях или просто окружающих. Маньяки – зачастую глубоко травмированные в детстве своими родителями люди.
По моему мнению, розги как средство борьбы с непослушанием сегодня принадлежат к тому же педагогическому арсеналу, что и побиение камнями (или даже просто избиение) как средство наказания за измену, или сожжение как средство борьбы с колдовством. Сегодня жесткие физические наказания я бы отнес к форме выражения родительского гнева, проявления их педагогического отчаянья, бессилия и несостоятельности. Ну, не каждый же из нас, имеющих своих детей, своими способностями подобен Макаренко и Монтессори, а делать-то что-то надо…
Я оставляю за скобками очень сложный вопрос о границах допустимости такого воздействия на ребенка, которое мы в рамках уже современной терминологии (иногда очень странной) определяем как насилие – не только физическое, но и моральное, материальное, эмоциональное и пр. Есть известная пословица про дурака, которого заставляют молиться Богу: он, как мы помним, разбивает лоб, и хорошо еще, если только свой… Но, видимо, если наш условный дурак перестанет молиться, а начнет заниматься охраной прав ребенка и бороться с насилием в семье, то результат тоже будет печально предсказуем. Борьба с насилием – очень важная тема, но… есть масса нюансов, о которых стоит говорить особо, и мы, если на то будет возможность, обсудим это отдельно, пригласив более узких специалистов в данном вопросе.
Заповедь о любви к детям, разумеется, соотносительна и предполагает определенную взаимность с их стороны. У детей есть не только права, но и обязанности. И детям заповедано почитать своих отца и мать и повиноваться своим родителям во всем, что является благочестивым, осознавая по мере своего духовного взросления, что они в конечном счете принадлежат не только определенному роду и национальности, но и большой Божьей семье – Церкви, получая свою идентичность не только от своих родителей по плоти, но и от Бога по духу (Еф. 6:1–4; Кол. 18–21; Мф. 10:34–39; 12:46–50; 23:9; Лк. 15:26; Ин. 1:12–13 и др.).
Родителям и педагогам в целом следует оказывать помощь в обучении правильному обращению с детьми, мотивируя их избегать жестокого поведения в связи с слабостью детей и, что немаловажно, сомнительной педагогической эффективностью насилия как такового. Но, к сожалению, тема насилия не исчерпывается полностью отношениями между родителями и детьми. Не меньшим, а часто еще и большим разрушительным воздействием на ребенка является созерцаемое ими насилие, случающееся между родителями. Хотя женщины и дети сами способны проявлять ужасающую степень жестокости, но, как считается, именно они чаще являются жертвами насилия со стороны мужчин, чем мужчины – их жертвами. Жестокость не только по отношению к детям, но и по отношению к женщинам нуждается в особом внимании – и статистика МВД по домашнему насилию является грозным напоминанием об этом.
Вместе с этим нужно избегать и стигматизации всех мужчин как потенциальных или даже непременно актуальных агрессоров, как это сейчас принято в некоторых феминистических кругах. Мне однажды довелось участвовать на международной конференции Фонда ООН в области народонаселения (UNFPA), посвященной проблемам взаимодействия с религиозными организациями в вопросах репродуктивного здоровья и противодействия насилию в семье и обществе. В своей импровизации, я, солидаризовавшись с теми авторами, которые говорили о крайне бедственном положении женщины в некоторых развивающихся странах, и согласившись с тем, что подобная беда не чужда и нашему обществу, отметил, что в странах индустриального и постиндустриального общества (особенно в его урбанистическом секторе) насилие и преступность не имеет не только национальности и религии, но и теряет свой пол. В развитых сообществах женщина не редко, а иногда по некоторым параметрам даже чаще, чем мужчина проявляет свою агрессию. Ситуации, совершенно невозможные, например, в Пакистане, с печальной регулярностью проявляют себя в Европе: мужчина оказывается буквально выгнанным на улицу, теряет доступ к детям или же находится под постоянной угрозой лишения возможности видеть детей, лишается имущества, денег, под женским давлением вынужден бросить любимую работу и искать более высокооплачиваемую, но нелюбимую, испытывает сексуальный шантаж, вымогательство, побои, психологическое и вербальное насилие, несвободу в реализации своего свободного времени и прочее. Мужчины во много раз реже обращаются в полицию по факту насилия. Для ранимого мужчины в общественном сознании просто нет места. А в кинокомедиях и различных шоу насилие женщины над мужчиной – юмористическое средство, «это просто смешно». Целевая помощь жертвам «гендерного» насилия в семье зачастую даже не предполагает, что ею может воспользоваться мужчина, что делает целый ряд «гендерных инициатив» вообще неэффективными и несправедливыми. Я сказал, что частенько преднамеренная маскулинизация домашнего насилия – это банальный сексизм и нечестный грантовый таргетизм. Мое заявление имело резонанс, я был потом приглашен на итоговую сессию в Нью-Йорк, но по техническим причинам принять в ней участие я не смог.
Насильник – это просто тот, кто сильнее и не обязательно физически, поскольку роль физической силы в непатриархальных обществах незначительна в перспективах распределения власти. Сказанное мной имеет цель не понизить оценки степени опасности насилия над женщинами, а указать на недооцененность проблемы насилия в отношении мужчин. К тому же проблема домашнего насилия имеет прямое отношение к насилию в адрес престарелых родителей, детей, других членов семьи, вынуждено проживающих на общей территории (братья, сестры, племянники и некоторых случаях прислуга), и я бы не сказал, что это никак не влияет на оценку условий, в которых педагог взаимодействует с детьми.
В посланиях апостола Павла мужчина называется «главой» женщины (греч. κεφαλή): «потому что муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви» (Еф. 5:23), «хочу также, чтобы вы знали, что всякому мужу глава – Христос, жене глава – муж, а Христу глава – Бог» (1 Кор. 11:3). У моей аспирантки монахини Марии (Лермонтовой) есть замечательная статья на эту тему, в которой она показывает, что что слово κεφαλή (глава) в классическом греческом переводе Ветхого Завета чаще подразумевает «источник» или «начало», а не «авторитет» или «начальство», что, опять же, отсылает нас к осмыслению единоначалия во Внутритроичиных Божественных отношениях, в которых, согласно православному учению о Святой Троице, Бог Отец, будучи безначальным, является единым Началом в Святой Троице, причем это не предполагает, что Отец обладает большей властью и честью, чем Сын и Святой Дух. Бог Отец не является «начальством» Бога Сына и Бога Духа Святого – все Три Ипостаси равночестны.
Тем не менее, со словом «глава» встречается существительное «подчинение», «повиновение» (греч. υποταγή) и глагол «подчинять» (греч. υποδεέστερη). Например, «Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу, потому что муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви…» (Еф. 5:22-23). В данном контексте речь уже идет не об источнике, а именно об авторитете или руководстве. Но подчинение подчинению рознь. Но для понимания сути этого подчинения нужно прочитать дальше, где апостол Павел сравнивает отношения между женой и мужем с отношениями Церкви и ее «Главой», Христом: «но как Церковь повинуется Христу, так и жены своим мужьям во всем» (Еф. 5:24). Монахиня Мария замечает, что в греческой Библии в этом стихе использовано слово «υποτασσεται», которое употребляется и в первом послании апостола Павла к Коринфянам, где апостол описывает отношения Господа Иисуса Христа с Отцом (1Кор. 15:28). «В данном случае роль жены в семье сравнивается с ролью Сына Божьего – жена должна подчиняться мужу именно так, как Сын Божий подчиняется Богу-Отцу. Отношения в семье апостол Павел уподобляет отношениям между Божественными Лицами». Опять же, как говорится, «это другое». В том числе и ввиду этих экзегетических замечаний христианское учение о главенстве мужа и отца в семье не следует толковать как поддерживающее каким-либо образом то, что сегодня называют абьюзивным поведением; также нельзя поддерживать «традиционное» учение о необходимости наказывать или учить детей побоями или вообще изрядным насилием какого другого вида.
Нужно не просто бороться с проявлением ненависти, злости, уныния и всего того, что апостол называет обобщенно гневом, а заботиться об устранении причин – источника «гнева» как у наших детей, так и общества в целом. Некоторые из причин коренятся в культивируемых в образах культуры нереалистичных ожиданиях и желаниях (не только в порнографии, но и даже в банальных мелодраматических сериалах, репрезентациях чьих-то «успешных жизненных историй», в тех или иных формах призыва к быстрому обогащению или самореализации, которые в реальности заканчиваются крахом), в бедности, безработице, несостоятельности в карьере, и, конечно же, в злоупотреблении наркотиками и алкоголем, в игромании и других формах зависимости и созависимости. Много скрытых поводов, культивирующих насилие, можно найти в продукции СМИ, кино, музыке, рекламе, литературных произведениях и, конечно же, в политической и религиозной демагогии, нисходящей к самым низменным сторонам человеческой природы, таким как жажда наживы, власти и господства, ксенофобия, нацизм, зависть и гордыня…
Сегодня кризис семьи является главным проявлением кризиса нашего общества. Кризис семьи определенным образом является и кризисом церковности, что следует из отношений смежности категорий церкви, семьи и общества. Кризис затрагивает все стороны жизни современного человека: люди не хотят посещать богослужения, вступать в брак, число разводов почти равно числу заключенных браков, а число убитых детей в абортах сравнимо с числом новорожденных, учащаются страшные примеры семейного насилия, которое все чаще доходит до убийства детей их родителями (или наоборот). Родители, даже имея большую любовь к своим детям, не знают и не умеют их воспитывать и делиться с ними своими наилучшими чувствами и намереньями. Это касается и религиозного аспекта воспитания и не минует семей самих педагогов и священников.
Несмотря на небывалое развитие коммуникативных технологий, дети растут в одиночестве, раздражении, депрессии, что в совокупности иначе как страданием не назовешь. «От жиру бесятся», – говорят некоторые. Не буду спорить, пусть так, но это «бешенность», ярость, гнев, как ни смотри, есть страдание и\или причина страдания.
Большинство современных социальных проблем: наркомания, пьянство, социальное сиротство, суицидальные настроения у подростков, жестокость и насилие на бытовом уровне — имеют корни в катастрофическом состоянии семьи. Т.е., мы должны сказать, что не только из-за чего-то злого и внешнего рушатся семьи, но и сами кризисные отношения в семье являются причиной социальных потрясений. Педагоги говорят, что «всё из семьи», а родители во всём винят школу, в вместе они обвиняют улицу, интернет и еще что-нибудь. Но на самом деле это вопрос о курице и яйце: это влияние взаимно и одновременно.
Принцип «Семья – малая церковь» – суммирую! – выражает суть евангельского учения о семье. Только осознав его, мы сможем перейти к дальнейшему развитию темы в масштабах общественной проблематики.
Как говорят Основы Социальной Концепции РПЦ, «Семья как домашняя церковь есть единый организм, члены которого живут и строят свои отношения на основе закона любви. Опыт семейного общения научает человека преодолению греховного эгоизма и закладывает основы здоровой гражданственности. Именно в семье, как в школе благочестия, формируется и крепнет правильное отношение к ближним, а значит, и к своему народу, к обществу в целом. Живая преемственность поколений, начинаясь в семье, обретает свое продолжение в любви к предкам и отечеству, в чувстве сопричастности к истории. Поэтому столь опасно разрушение традиционных связей родителей с детьми, которому, к сожалению, во многом способствует уклад жизни современного общества». Принижение социальной значимости материнства и отцовства сравнительно с успехами мужчин и женщин в профессиональной области приводит к тому, что дети начинают восприниматься как ненужная обуза; оно также способствует отчуждению и развитию антагонизма между поколениями. Роль семьи в становлении личности исключительна, ее не могут подменить иные социальные институты. Разрушение семейных связей неизбежно сопряжено с нарушением нормального развития детей и накладывает долгий, в известной мере неизгладимый отпечаток на всю их последующую жизнь (…) Проявляя заботу об укреплении института семьи, РПЦ занимается вопросами воспитания и образования детей и подчеркивает исключительную роль семьи в процессе становления человеческой личности, которую не могут заменить никакие другие социальные институты, поэтому, с точки зрения РПЦ, «именно родители должны определять методы и формы воспитания детей в границах, очерченных необходимостью обеспечения жизни, здоровья и нравственного состояния ребенка».
Т.е., в соответствии с Основами социальной концепции РПЦ, поддержка института семьи, материнства и детства является областью соработничества Церкви, государства и гражданского общества. Для Церкви такое взаимодействие должно быть частью Ее спасительной миссии, объемлющей всестороннее попечение о человеке.
Сегодня государство признало, что церковь является одним из важнейших социальных институтов, чей «исторический опыт, духовный потенциал и многовековое культурное наследие оказали в прошлом и оказывают в настоящем существенное влияние на формирование духовных, культурных и национальных традиций белорусского народа» (преамбула Закона Республики Беларусь «О свободе совести и религиозных организациях»). За последние двадцать лет государство перешло от принципа отделения государства и школы от церкви к принципу построения взаимоотношений государства и религиозных организаций «с учетом их влияния на формирование духовных, культурных и государственных традиций белорусского народа» (статья 16 Конституции Республики Беларусь).
Для взаимодействия с органами государственной власти и местного самоуправления, занимающимися вопросами семейной политики, в 2011 г. в РПЦ был создан совещательный орган: Патриаршая комиссия по вопросам семьи, защиты материнства и детства. Аналогичные структуры созданы на соответствующем уровне и в БПЦ. Создан у нас также и Синодальный отдел Религиозного образования и катехизации, который взаимодействует с учебными организациями разных уровней, в том числе и по вопросам семьи. Активно работает у нас и Синодальный отдел по церковной благотворительности и социальному служению, миссия которого, я бы сказал, очень практична и не ограничивается только теорией. Имеется и Союз сестричеств милосердия, состоящий из локальных организаций, осуществляющих паллиативный уход за больными и попечение о сиротах. Особое внимание РПЦ уделяет работе с масс-медиа, считая, что именно через СМИ приходит значительная часть вызовов против традиционной семьи, поэтому для взаимодействия с со СМИ и в целях продвижения информационной безопасности был создан Синодальный информационный отдел.
Важным документом, в границах которого осуществляется взаимодействие Церкви и государства в Республике Беларусь, является Соглашение о сотрудничестве между Республикой Беларусь и Белорусской Православной Церковью, подписанное впервые в 2003 году.
В настоящее время действующими являются Программа сотрудничества между Министерством образования Республики Беларуси Белорусской Православной Церковью, а также Программа сотрудничества Министерства информации Республики Беларусь и Белорусской Православной Церкви, Программа сотрудничества Министерства труда и социальной защиты и некоторые другие правовые акты.
Важной вехой в деле проповеди традиционных семейных ценностей, является учреждение Дня семьи, любви и верности, который отмечается 8 июля и приурочен к православному дню памяти святых князя Петра и его жены Февронии.
По всей территории нашей страны созданы ресурсные центры духовно-нравственной направленности, в одном из которых, расположенных в краснецкой средней школе, мы сегодня побывали, где стали и участниками замечательной экскурсии, а также понаблюдали за прекрасным открытым уроком основ православной культуры.
Недавно были подписаны договоры о сотрудничестве приходов и средних школ на местах. Я так полагаю, что все школы, расположенные на территории нашей епархии, заключили соответствующие соглашения. Теперь за каждым учебным заведением со стороны Церкви приставлены ответственные за сотрудничество и осуществляющие это сотрудничество лица – как священники, так и миряне. Конечно, не стоит ожидать какого-то быстрого результата: представителям церкви в этом диалоге многому предстоит научиться – все-таки работа с детьми предполагает наличие не только знаний, но и опыта. Определенныый опыт должен появиться и у учителей.
Но в каких же направлениях Церковь и государство могут сотрудничать в вопросах семьи?
а) совместная борьба за т.н. традиционные ценности – прежде всего за понимание семьи как законного супружества мужчины и женщины,
б) вопросы духовного просвещения,
в) локальные исследовательские работы (например, краеведение, история, этика, культурология и религиоведение, музейное и библиотечное дело),
г) вопросы патриотизма и инернационализма, д) профилактика противоправного поведения,
е) профилактика суицидального поведения,
ж) профилактика различных форм зависимости и созависмости,
з) профилактика половой распущенности и наркомании, а также следующим за ними распространением абортов, ВИЧ и других болезней,
и) профилактика разводов и сопровождение кризисных отношений,
к) профилактика распространения деструктивного сектантства,
л) профилактика насилия в семье, в детских коллективах,
м) экологическая проблематика и тема здорового образа жизни
н) вопросы мотивации педагогов и родителей, их духовная реабилитация и профилактика «выгорания».
Как мне видится, каждая из этих тем заслуживает отдельной конференции, осознание чего питает мои надежды на интенсификацию дальнейшего нашего сотрудничества ради блага наших детей – во славу Божью и Отечеству на пользу.
Благочинный Раковского церковного округа Протоиерей Сергий Лепин.